Из домофонного динамика раздался голос Кэролайн, коротко пискнул звуковой сигнал и стальная дверь приоткрылась, пропуская мужчину в глубину подъезда. Он зашел, направился к дверям лифта, не оглядываясь, на автоматизме, как поступает всякий, кто был достаточно много раз в одном и том же месте и успел изучить его настолько, что уже не ожидает никаких сюрпризов. За прошедшие три года адрес Кэролайн стал Джорджу хорошо знакомым. Маршрут к её дому разросся в причудливую сеть из дорог, с разными исходными точками, но заканчивающийся в одном конечном пункте. Теперь он знал, как добраться до её квартиры из ресторанов и художественных галерей, офисов аукционных домов и теннисного клуба, театров и антикварных магазинов и, конечно же, из "Феникса".  На мысленной карте Лондона для Джорджа появился ещё один значимый пункт и теперь, едва ему стоило оказаться где-нибудь поблизости, как в голове мужчины всегда мелькало почти неосознанное воспоминание о квартире Кэролайн.
Джордж, зайдя в лифт, нажал на кнопку нужного этажа и мельком глянув на своё отражение в зеркале, поправил манжет белой рубашки, чуть выступающий из-под темного рукава пиджака.
Три года... - Мужчина чуть усмехнулся собственному отражению. Обычно не склонный к сентиментальщине, в этот вечер он то и дело возвращался мыслями к этому сроку и к женщине, что сейчас ждала его на верху. Впрочем, тут и не было ничего удивительного: три года - это много даже для него. Некоторые и за меньшее умудряются кардинально изменить свою жизнь несколько раз. Хотя, в их с Кэролайн отношениях ни о какой кардинальности речи и не шло. Чем же именно были их отношения? Служебным романом? Ничем не примечательной и затянувшейся интрижкой? Необременительной и удобной для двоих связью? Последнее определение нравилось Джорджу больше прочих. Ему было удобно с Кэролайн. Не в этом ли, в конечном итоге, и заключался секрет успешной длительности их отношений? Красивая, умная, независимая и дорожащая своей свободой женщина, что не пытается тебя привязать к себе всеми мыслимыми и немыслимыми способами - от такого подарка мало кто сумел бы отказаться и Джордж не относился к этому меньшинству, но что получала от их связи сама Кэролайн? Что ж, он по достоинству и в равной степени ценил и её красоту, и ум, и независимость - а ведь это уже очень многое. В мире, где каждый думает только о себе и стремиться продать себя подороже, умение  замечать и ценить чужие достоинства дорого стоит. И все же. Все же... - Три года. Насколько ещё хватит того, что у нас есть? И хочу ли я, чтобы все это продолжалось?
На последний вопрос он знал ответ. Иначе его здесь сейчас попросту не было бы, как не было бы и такси, что осталось ждать у подъезда, как не было бы и заказанного в ресторане столика. "Савой". Еще одна дань его такой внезапной сентиментальности. Помнила ли Кэролайн, что именно туда он впервые пригласил её на ужин? Наверняка, да. Женщины, обычно помнят подобное. За прошедшие с того, первого их вечера в ресторане, случилось многое. Ожил и заработал во всю мощь "Пролог", ридеры, набравшись опыта, исправно выполняли свою работу и, в целом, жизнь катилась по широкой, проторенной колее, так стоило ли тратить время и силы на то, чтобы разбираться в причинах и следствиях отношений с женщиной, которые тебя и так, целиком и полностью, устраивали? Не проще ли и разумнее было бы оставить все, как есть? Джордж, усмехнувшись, подумал, что именно так и стоит поступить.
Кабина лифта, поднявшись на нужный этаж, открыла двери, Дарбейфилд вышел и уже через несколько мгновений оказался в квартире Кэролайн. На встречу ему тут же вышла сама хозяйка. Джордж скользнул довольным взглядом по женской фигуре, упакованной, словно конфета в яркий фантик, в соблазнительно облегающие красное платье.
- Здравствуй. Прекрасно выглядишь. - Он не лукавил. На какой-то миг Джорджу остро захотелось  взять Кэролайн за руку, увлечь за собой в спальню и послать к черту все планы на сегодняшний вечер, но вместо это он лишь принял из женских рук ожерелье, застегнул застежку, а затем, не удержавшись, быстро привлек Кэролайн к себе. Губы его коснулись поцелуем нежной кожи шеи. - Тебе идет этот цвет.
Откуда-то снизу донеслось недовольное фырканье. Мужчина повернул голову и встретился с кошачьим взглядом. Любимица Кэролайн, вскочив на лапы, с оскорбленным видом прошествовала в гостиную. Джордж, проследив за кошкой, вдруг удивленно заметил стоящий на полу до неприличия огромный букет цветов. Неопрятная охапка белый лилий настолько не соответствовала вкусам хозяйки квартиры, что мозолила глаз. Было очевидно: это не дизайнерские эксперименты, а подарок. Но чей?
Джордж нахмурился, отстранился и, сняв с вешалки женское пальто, распахнул его в своих руках, готовясь помочь Кэролайн.
- Пойдём. Нас ждёт такси.

[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]
- Отмечаем. - Подтвердил Джордж, беря тонконогий бокал, в котором плескалось золотистое игристое вино. - Очень удачное сотрудничество. Знаешь, на том аукционе я, в итоге, обошел тебя. Ты заполучила всего лишь Честертона...
Джордж чуть приподнял бокал, салютуя Кэролайн и сделал первый глоток. Он никогда не был большим любителем этого напитка, но, как истинное дитя шумных и ярких двадцатых, не мог не признавать за шампанским умения создавать особую, праздничную атмосферу. А сидящая напротив него женщина была достойна праздника. Вот только нужен ли ей был этот праздник? Перед глазами Джорджа снова всплыл злополучный букет лилий. Кэролайн улыбалась и выглядела вполне довольной, но что именно вызывало её довольство? Этот вечер или наличие неизвестного дарителя?
Джордж, поставив бокал, попытался отогнать неприятную и ненужную мысль.
- ...  а мне достался куда как более ценный лот.

Уже почти соскользнувшего в сон мужчину разбудила запрыгнувшая на кровать кошка. Тея, любимица Кэролайн, как всегда по-хозяйски и не спросясь, прошлась по его ногам, перебираясь на половину хозяйки, потопталась, выбирая для себя место поудобней, а затем легла, демонстративно повернувшись к Джорджу задом. За прошедшие три года кошка осталось верной себе и хотя теперь не шипела, злобно зыркая на него из-за угла, стоило ему только зайти в квартиру Бингли, но в круг доверенных лиц так его и не приняла, предпочитая вовсе не замечать двуногого самца, что то и дело приходил в гости к её хозяйке. Такое упорное неприятие Джордж даже уважал и, пожалуй, будь он уверен в том, что его поймут - в открытую бы признался, что не собирается посягать ни на территорию Кэролайн, ни на её свободу. По крайней мере, сверх обычного. Он слишком ценил  независимость той женщины, что сейчас лежала рядом с ним, отдыхая после недавней близости. Никогда не приходили ему мысли о том, чтобы предложить ей жить вместе. Да что там жить, он даже предпочитал вовсе не ночевать в чужой квартире, обычно уходя уже глубокой ночью.
Вот и сейчас Джордж перевернулся на бок, поднес к глазам запястье с наручными часами, пытаясь рассмотреть на циферблате движение стрелок.
"Почти два. Нужно ехать." - Он покосился на Кэролайн. Обнаженные женские плечи будто бы мягко светились в ночной темноте, пробуждая желание коснутся их, согреть прикосновением. Темная прядь, упав на лицо, едва заметно трепетала от тихого дыхания. Джордж осторожно протянул руку, невесомо коснулся волос Кэролайн. Сейчас, ночью, спящая, она выглядела непривычно ранимой и казалось почти нереальным, что это та самая женщина, что днем была такой уверенной в себе, сильной и твердой. С этой, ночной Кэролайн, хотелось остаться, хотелось защищать её и оберегать. Джордж, вздохнув, посмотрел в потолок. Нет, как бы он, всё-таки, не уважал стремление хозяйки этого дома к самостоятельности, не это гнало его отсюда. И не это заставляло его даже сейчас, спустя три года, когда, казалось бы, вышли все сроки для проверок и притирок, держать дистанцию. - "Так проще для всех. И безопаснее. Для неё в том числе."
Дарбейфилд осторожно сел, поправил одеяло, натянув его на плечи женщины. Бесшумно встал и, подхватив лежащую на кресле одежду, вышел из комнаты. Оказавшись в гостиной, он быстро натянул трусы и брюки, достал телефон и, найдя номер такси, нажал на кнопку вызова. В динамике раздались гудки. Взгляд мужчины зацепился за вазу с цветами. Он недовольно нахмурился и покосился на второй, такой же кичливо-безвкусный букет. В телефоне заговорил женский голос. Джордж тихо назвал нужные адреса, нажал на кнопку отбоя и, отложив телефон, начал одеваться дальше, по-прежнему рассматривая охапку белых лилий. Эти цветы не давали ему покоя весь вечер, то и дело всплывая в мыслях, заставляя задаваться вопросом, кто именно их подарил Кэролайн. Ответ напрашивался сам собой и был ему неприятен. Наверное по этому он с какой-то мальчишеской гордостью и упрямством так и не спросил напрямую, откуда именно взялись эти нелепые букеты.
Одевшись и выйдя в коридор, Джордж замер. Обычно он уходил не прощаясь, не желая будить спящую Кэролайн, но в этот раз уйти просто так он не мог.
"Так проще для всех? Для неё в том числе?" - Казавшаяся секунду назад бесспорной истина уже не выглядела такой очевидной. - "Интересно, кто он? Нужно бы узнать. Если она связалась с кем-то, кто... Нет, Кэролайн достаточно умна для таких промашек. И моё ли это дело? Она работает на меня - это главное. Остальное контрактом не ограничишь. Да и надо ли? Если она хочет найти себе приятеля - почему нет? Не запрещать же ей. Это было бы слишком... Недальновидно."
Джордж шагнул в сторону входной двери, но, вдруг, резко развернувшись, прошел в сторону спальни, оказавшись в комнате, он подошел к кровати и, присев со стороны спящей женщины, легко тронул её за плечо.
- Я ухожу. До завтра. - Джордж мгновение помедлил. - И убери утром цветы. Они завяли.

Отредактировано George D'Urbeyfield (24.09.18 21:50:40)

[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]
Строки финансового отчета, который Джордж перечитывал уже дважды, упорно отказывались складываться  в мозгу мужчины в осмысленный текст с понятными данными. Сосредоточиться мешало многое: и недовольство водителем, из-за недальновидности которого им пришлось потерять почти полтора часа в пробке на Риджент-стрит, и уже третья подряд бессонная ночь и злость на свою невнимательность. Именно из-за этой невнимательности ему приходилось теперь менять обычный маршрут, определяя точкой назначения не собственный дом, а адрес Кэролайн. Где-то там, в её квартире, в последний свой визит он забыл ключи от домашнего кабинета. За прошедшие трое суток они ему не понадобились, но сегодня, уже сидя на заднем сидении машины, Джордж, намереваясь провести несколько часов дома за работой, вспомнил, как самолично положил выпавшую из кармана пиджака связку ключей на одну из полок книжного стеллажа Кэролайн. Решение сразу заехать за пропажей показалось правильным и простым: все быстрее, чем ждать, когда Бингли принесет ключи в “Феникс” или дожидаться их следующей встречи и даже если женщины не окажется дома – лишние двадцать минут пути не такая уж и большая потеря. Да только двадцать минут на практике обернулись больше чем часом.
Джордж раздраженно глянул в окно на проносившееся мимо дома. Ещё немного – и они, наконец-то, приедут. А затем он отправится домой. К Альберту. Мужчина нахмурился, бессознательно тронув кончиками пальцев длинную царапину, тянувшуюся от правого виска к подбородку. Узкая, покрытая свежей коркой, она уже не саднила, но раздражала ощущением натянутой кожи. Он получил это “украшение” в ту самую ночь, когда, разбуженный срочным телефонным звонком, в спешке уходил от Кэролайн. Уходил к сыну, которому снова стало хуже. Джордж опять тронул царапину, думая о том, как глупо поступил, забыв о том, насколько яростен бывает Берти в первые дни своих рецидивов.
“Рецидивов…” – Джордж, горько усмехнувшись, провел ладонью по лицу, будто бы желая стереть вставшую перед глазами картину, которую он видел уже не единожды. Худое, словно высохшее тело, желтая, восковая кожа, заостренное лицо, темные тени под глазами. Смерть собственного ребёнка – страшное испытание. К такому никто и никогда не сможет подготовиться. И если и было в мире что-то страшнее, так только проклятие снова и снова проходить через все это.  – “Нельзя так думать. Нельзя опускать руки. Рано или поздно – я найду способ. Найду, черт возьми!”
Водитель, подъехав к шлагбауму, служившему преградой для всех машин, чьи хозяева не обладали определенным пропуском остановил авто и чуть повернул голову, ожидая дальнейших распоряжений. В любой другой день он не побоялся бы посмотреть на Джорджа открыто и спросить напрямую о том, что ему делать дальше, но не сегодня. Харрис, работавший у Дарбейфилда вот уже почти пять лет, научился понимать, когда ему стоит держать рот на замке и не лезть лишний раз к своему начальнику.
-Жди. Я быстро. – Джордж вышел, с силой хлопнул дверью, прошел по тротуару к знакомому дому и, вдруг заметив Кэролайн, замедлил шаг. Стоявшая у подъезда женщина была не одна. Компанию ей составлял незнакомец. Точнее, незнакомец только для него. Сама же Кэролайн, похоже, хорошо знала своего собеседника. Перед глазами Джорджа встал уродливый букет лилий.
“Он? Это он подарил ей те цветы?” – Догадка была нелепой, лишенной оснований, но все равно разозлила.  В и без того бурлящем котле из едва сдерживаемых раздражения и злости прибавилось градусов, приближая все к точке кипения.  Джордж остановился, следя за стоявшей у подъезда парочкой. – “Так вот значит с кем я тебя делю, Кэролайн?!”

Отредактировано George D'Urbeyfield (04.10.18 19:17:37)

[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]
Джордж остановился в нескольких метрах от подъезда, наблюдая за разговаривающей у двери парой. Пара... Сама мысль об этих двоих, как о людях, соединённых отношениями, заставляла сжиматься пальцы в кулаки. Холодный, злой взгляд бизнесмена оценивающе прошелся по мужчине. В голове тут же всплыл глупый, попахивающий дешевой мелодрамой вопрос "что она в нём нашла?". Незнакомец выглядел обычно. Ничего особенного или приметного. И это разозлило Джорджа еще больше. Не для того он торчал в пробке, теряя драгоценное время, чтобы узнать о том, что ему предпочли какого-то хлыща. Который, кстати, уже готов был сорваться на возмущенный крик. Какие бы отношения не связывали этих двоих, сейчас между ними назревала ссора. Раздражение диктовало Дарбейфилду одно: развернуться, уйти, оставить Кэролайн саму разбираться со своим ухажером. В конце концов, это был её выбор, её желание, значит, и с последствиями разбираться должна именно она. Но незнакомец, возмущенно крича, вдруг схватил женщину за руку, рванул на себя, а затем и вовсе прижал Кэролайн к двери, не давая возможности вырваться.
Джордж, в ту же секунду позабыв про свое желание ухать домой, в один миг оказался рядом со скандалистом.
- Кажется, дама ясно сказала вам её отпустить.
Ухажер Бингли замер, давая услышанным словам пробиться сквозь пелену ярости. Затем, все так же удерживая свою пленницу, повернулся,  окинул Джорджа враждебным, пренебрежительным взглядом, угрожающе выпалил:
- А ты кто такой? Проваливай! Это тебя не касается. - Потом снова повернулся к Кэролайн.
В глазах у Дарбейфилда потемнело от яркой вспышки бешенства. Обычно сдержанный, привыкший всегда и все контролировать, в эту секунду он позволил себе отпустить тормоза. Слишком много всего навалилась на него за последние дни: рецидив Альберта, опять пошатнувшаяся надежда на то, что удастся спасти дорогого тебе человека, бессонные ночи, привкус отчаянья и страха, горечь, что заволакивала душу каждый раз, столько только глянуть на собственное отражение в зеркале и увидеть длинную царапину, оставленную рукой сына. Ещё немного - и Берти, метивший в глаз, добился бы в своего. А теперь, в довесок ко всему, его, как какого-то сопляка, будет посылать не пойми кто?!
Джордж схватил мужчину за плечо, рванул, разворачивая лицом к себе, процедил сквозь сжатые зубы.
- Ошибаешься. Касается.
- Да пошел ты!
Кулак Дарбейфилда, словно сам, без участия своего хозяина, взметнулся вверх. Приятель Бингли, заметивший движение слишком поздно, попытался увернуться, но не успел. Джордж с мстительной радостью услышал как хрустнул под его костяшками чужой нос. Боль, тут же отдавшаяся в руке, показалась приятной. Незнакомец взвыл, схватился за нос. Сквозь пальцы его хлынула густая, темная, почти черная кровь.
- Убирайся.
Ухажер взвыл опять, кинулся на своего обидчика, пытаясь нанести ответный удар, но запнулся, в последний миг повалился на Джорджа, придавливая его своим весом к лестничным перилам. Затем вцепился в пиджак бизнесмена, хрипя подтянулся, одновременно пытаясь размахнуться. В Лицо Дарбейфилду веером полетели капли крови из разбитого носа. Он попытался оттолкнуть от себя противника, но тот, извернувшись, наконец сумел ударить. Рёбра  Джорджа обожгло болью. Перехватило дыхание.
- Эй! Эй, заканчивайте! -  Выскочивший не пойми откуда охранник, навалился на Алана сзади, оттаскивая его в сторону. Второй из охраны предупредительно выставил руку, давая Дарбейфилду понять, что тому лучше не двигаться.- Мисс Бингли?! Вы как?

Пелена злости, сузившая для Джорджа весь мир до перекошенного злобой лица ухажера Кэролайн, начала спадать, возвращая мужчине привычную способность к самоконтролю. Он выпрямился, одернул пиджак, глянул на второго охранника, что пытался к нему подобраться, стараясь предотвратить возобновление драки. Под тяжелым, недобрым взглядом Дарбейфилда охранник спасовал, отступил и, вконец стушевавшись от холодной отповеди Кэролайн, торопливо закивал.
- Конечно, мисс Бингли. Все сделаем.
Охранники вцепились в Алана, что все ещё пытался вырваться, потащили его к шлагбауму с усердием, куда как большим, чем требовалось бы применить к мужчине со сломанным носом, но Джорджа не волновала судьба его противника. Молча он последовал за Кэролайн в подъезд, зашел в лифт, на мгновение прикрыл глаза, пытаясь уложить в голове только что произошедшее. Ныли ушибленные ребра, саднили костяшки кулака.
Неужели это он сейчас вёл себя, словно влюбленный ревнивый мальчишка? Неужели, дав волю эмоциям, сорвался, затеял драку, да ещё и при свидетелях? Джордж и припомнить не мог, когда в последний раз размахивал кулаками. Злость на собственную несдержанность мешалась со злостью на Кэролайн. Как она могла позволить себе путаться с таким ничтожеством, как этот Эшли? Как она вообще могла себе позволить с кем-то путаться?! Дарбейфилд сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, загоняя вглубь себя эмоции. Сорвавшись один раз, второго раза он уже не допустит. И так хватит, как для одного дня.
Все так же молча, не проронив ни слова, он зашел следом за женщиной в её квартиру. Взгляд мужчины против воли скользнул по гостиной. Цветов, что стояли здесь несколько дней назад, больше не было. Это открытие отозвалось внутри злобным удовлетворением. Дарбейфилд проследил за Кэролайн, позволил ей подойти ближе, вытереть со щеки капли чужой крови, заглянул в глаза и замер, удивленный той неподдельной теплотой, что читалась на женском лице. Редко наблюдал он в Бингли то сочетание, что видел теперь: смесь нежности, заботы и беспокойства. На какое-то мгновение всё, случившееся у подъезда, вдруг потеряло значение, как и душившая изнутри злость. Зря он вообще думал об этом. Зря задавался вопросом о том, что же Кэролайн нашла в другом мужчине. Глупо было её ревновать и не менее глупо было винить её  в произошедшем. Но еще не поздно все исправить: ответить на её вопросы, дать понять, что он ничуть не сердится. Да в конце концов, что им мешает сейчас вдвоём просто посмеяться над случившимся, переводя драку в раздел забавных курьезов? Открыть бутылку вина, заказать ужин, провести вместе вечер, позволив самому себе забыть о тяжелевшем с каждым часом грузе, что навалился на его плечи. С этой вот женщиной, смотрящей на него с нежной обеспокоенностью, это было бы не просто возможно, а желанно. Но тонкие пальцы коснулись царапины, оставленной сыном. Джордж вздрогнул, возвращаясь в реальность. Ему нужно домой. И чем скорее, тем лучше.
- Ничего. Пустяк. –Мужчина перехватил женскую руку, отвел её от своего лица. Движение вышло резким. Почти грубым. Он взял у Кэролайн салфетку, прошелся по испачканным алым костяшкам. – Порезался, когда брился.
Джордж повернулся к книжному стеллажу.
- Извини, что приехал без предупреждения. Я забыл у тебя ключи, а они мне срочно понадобились. Подумал, что сэкономлю время, если сам заеду. - Губы мужчины искривились злой усмешкой. “Сэкономил. Ничего не скажешь”. Дарбейфилд, заметив связку ключей, взял их, сунул к себе в карман и направился к входной двери, пройдя мимо Кэролайн. Мысль о том, что ему следовало бы задержаться, остаться хоть на несколько минут, что его торопливый уход будет расценен наказанием, заставила мужчину остановиться у порога и обернуться. Да, ему следовало остаться. Ему хотелось остаться. Хоть раз за последние несколько лет забыть о том, кто и что ждет его дома. Но разве он имел на это право? Да и разве Кэролайн даст забыться? Она слишком проницательна для того, чтобы не заметить, что творится у него внутри и совместный вечер обернется не отдыхом, а постоянной изматывающей необходимостью контролировать себя.
Джордж отвел от женщины взгляд, нажал на дверную ручку.
- Прости, что потревожил. До встречи.
Мужчина вышел на лестничную площадку и закрыл за собой дверь.
[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]

Отредактировано George D'Urbeyfield (06.12.18 14:38:32)

- Как он смог отсюда выйти?!
Миссис Мартин, побледневшая до того, что обычно смуглая её кожа стала пепельно-серой, отступила от мужчины на шаг.
- Мистер Дарбейфилд, я вышла только на минуту и...
- На минуту?! - Взъярился Джордж, сжимая кулаки. Желание ударить эту испуганную дуру, что теперь так нелепо пыталась найти себе оправдание, усиливалось с каждой секундой. Наверное, это помогло бы дать выход немыслимому напряжению последних дней, позволило бы выплеснуть одним ударом накопившуюся измотанность и вязкое, беспросветное отчаянье.
- Мне нужно было...
- Мне плевать, что вам было нужно! Ваша задача - смотреть за ним!
Подбородок женщины мелко затрясся. Она съежилась, став ещё меньше в сравнении с кричащим на неё мужчиной.
- Вы хоть понимаете, что натворили?! Хотя бы догадываетесь, что теперь может случится?!
Миссис Мартин, отступив еще на шаг, упёрлась спиной в стену.
- Мистер Дарбейфилд?
- Что?! - Рыкнул Джордж, поворачиваясь к своему дворецкому, что стоял на пороге комнаты, невозмутимый, как и всегда. Только тот, кто хорошо знал его, мог различить в этой невозмутимости иные, скрытые от невнимательных оттенки. И сейчас в том, как он держался, как осуждающе чуть приподнял бровь, Дарбейфилд увидел порицание и не мог не признать, что дворецкий был прав: какой бы дурой не оказалась уже начавшая плакать сиделка, руганью делу не поможешь. Нужно было действовать. Джордж заставил себя отступить от женщины, сделал глубокий вдох, с усилием разжимая кулаки.
- Харрис обследует территорию. Может быть, нам стоит обыскать главный дом?
- Да. - Джордж отвернулся от сиделки, окинул взглядом комнату: небольшая, абсолютно пустая, если не считать койки, столика и стула - вся мебель привинчена к полу, стопка книг на полу и ярким пятном - груда цветастых щепок. Все, что осталось от "Корсара" - модели пиратской бригантины, что еще сегодня с утра мирно красовалась на своей деревянной подставке. Взгляд мужчины зацепился за крохотный черный прямоугольник, с которого ему ухмылялся беззубыми челюстями Веселый Роджер. - Конечно. Пойдемте, Уилсон. А вы, миссис Мартин, будьте так любезны, перестаньте рыдать и помогите Харрису.

Новые люди в доме почти не появлялись. Альберт и припомнить не мог, когда в последний раз он с кем-нибудь знакомился. Впрочем, парень уже давно не полагался на собственную память: прошлое и настоящее переплетались для него в единое целое и Берти порой не мог с уверенностью сказать, что случилось с ним на этой неделе, а что пять лет тому назад. Иногда это его раздражало, порой приводило в настоящее бешенство, но сегодня для злости не было сил. Последние дни выдались особенно тяжелыми: измученное болезнью тело отказывалось служить как надо, а мысли путались. Скоро это все закончится. Так, по крайней мере, говорил отец. Или не говорил? Реальность, дробясь на осколки, путалась со снами. Не просто со снами - с кошмарами, в которых его окутывала черная, липкая тьма, порой разрываемая невероятными картинами, от которых потом сохранялись только смутные воспоминания. Вот он, сжимая в руке осколок разбитого стакана, пытается дотянуться до шеи миссис Мартин, вот вцепляется в лицо отца, а вот снова и снова бросается на стену, пытаясь размозжить себе голову. Жуткие сны. Но если это просто сны, то почему у него под ногтями темнеет багрянцем засохшая кровь и почему собственный голос такой хриплый, словно он кричал во всю мочь? Когда-то Берти знал ответы на эти вопросы. Отец объяснял ему в чём причина. Но все эти объяснения забылись, затерявшись во все чаще накатывающей на парня темноте. Возможно, если бы его оставили одного, если бы дали подумать как следует, если бы разрешили выбраться из ненавистной комнаты-тюрьмы, он все бы вспомнил. По крайней мере, в это хотелось верить и поэтому сегодня, когда миссис Мартин вышла за новой книгой, оставив открытой дверь, он выбрался из комнаты и, в поисках надежного убежища, добрался до главного дома. С тех пор как отец выстроил для него отдельное жилище, Брети редко бывал в старом доме и жалел об этом. Ему здесь нравилось. Да и думалось хорошо. Но едва расположившись в гостиной, парень услышав шум шагов и расстроенный тем, что его так быстро обнаружили, попытался спрятаться за тяжелые портьеры. Убежище оказалось неожиданно надежным. Из своего укрытия Берти видел, как в комнату зашли двое: экономка и незнакомая ему женщина. Первая ушла, вторая опустилась в кресло. Альберт, чуть отодвинувший портьеру в сторону, внимательно рассматривал профиль незнакомки. Искушение заговорить с человеком из вне, а не из привычного мира, включающего в себя всего лишь два дома, было слишком велико и Берти решил ему уступить.
- Я вас не знаю. - Парень, выйдя из своего укрытия, подошел к женщине, без стеснения осматривая её с ног до головы, будто бы она была не живым человеком, а любопытным экспонатом в музейной витрине. - Вы красивая.
Альберт опустился в кресло, расположившись напротив незнакомки. В своей белой футболке и спортивных штанах он походил бы на обычного мальчишку, если бы не его чрезмерная худоба и бледность. Парень был красив: тонкие черты, прямая линия носа, высокие скулы, большие темно-серые, в зелень, глаза, падавшие на лоб тёмные волосы, которые уже давно следовало бы подстричь. Вся его внешность, выразительная, болезненная, наводила на мысли то ли о святых мучениках, то ли о голодных беспризорниках.
- У нас здесь редко бывают гости. - Берти, не отрывая взгляда от женщины, достал из кармана гвоздарь, нажал подушечкой большого пальца на металлический стержень. Ему говорили, что вертеть что-то в руках во время разговора невежливо и пора бы избавиться от такой глупой привычки, но Альберта она всегда успокаивала. - Вы пришли к отцу?
[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]

Отредактировано George D'Urbeyfield (23.12.18 14:53:21)

[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]
- Кэролайн. - Повторил парень медленно, не сводя взгляда с женщины, словно желая упрочить в памяти мысленную связь между её лицом и прозвучавшим именем. - Я запомню.
Альберт посмотрел на протянутую ему руку, но повторять приветственный жест не стал. Виски внезапно сжало словно стальным обручем. Парень зажмурился, потер пальцами лоб, чувствуя, как подступает черная волна забвения, несущая с собой боль. Ему не хотелось отдаваться на её волю. Только не сейчас, не тогда, когда он впервые за столько месяцев увидел рядом с собой кого-то нового. Альберт глубоко и устало вздохнул, выпрямился, снова посмотрел на свою собеседницу
- Меня зовут Альберт. А это - гвоздарь. Я собираю модели кораблей. На днях закончил пиратскую бригантину. "Корсар". Он плавал в Средиземном море. В шестнадцатом веке. Пиратский корабль. Двухмачтовый. Быстрый и вместительный. Хотите, покажу? Он в моей комнате. - Что-то во всем сказанном было неправильно, но Альберт никак не мог понять, что именно. Он попытался сосредоточится, стараясь найти ошибку, но от этого усилия невидимый обруч, сковывавший голову, сжался сильнее. Внезапно Берти показалось очень важным показать незнакомке свой корабль. Он так долго над ним трудился. Столько сил вложил. Она оценит. Поймет. Главное, чтобы увидела. Нужно ей показать. Нужно отвести её к "Корсару". Убедить туда пойти. Заставить. Если надо - волоком затянуть! Парень, подавшись вперед, быстро схватил женину: пальцы сомкнулись на женском запястье с неожиданной силой.
- Показать? Хотите же? - Глаза Берти полыхнули яростной одержимостью. Свободная рука сдавила гвоздарь. - Или нет?
- Альберт!
Раздавшийся в гостиной голос заставил парня дернуться. Он оглянулся и, увидев на пороге отца, замер.
- Альберт, отпусти нашу гостью. Хватать так гостей за руки невежливо.
Джордж, не лицо - холодная маска, шагнул  к креслу сына, удерживая зрительный контакт.
- Но я хотел показать ей своего "Корсара". - В голосе парня послышалась неуверенная растерянность.
- Я понимаю. Наверняка она оценит, но сначала  мне нужно обсудить с ней один вопрос.
- Вопрос? -  Альберт, все еще удерживая женину за руку, грустно посмотрел на отца. - Да, она говорила про срочное дело...
- Вот видишь. Все верно. - Джордж подошел ещё ближе: напряженный, сосредоточенный, словно готовый бросится на сына в любую секунду.
- Мистер Альберт, может вам лучше подождать в вашей комнате? - Подал голос стоящий у порога дворецкий.
- Нет! - Парень, отпустив женщину, резко повернулся, бросив полный жгучей ненависти взгляд на заговорившего. - Я останусь здесь! Я хочу быть здесь! Здесь!
- Хорошо, Бёрти. - Джордж улыбнулся сыну, словно и не заметив очередного резкого перепада настроения. - Можешь остаться. Подожди меня, ладно? Я сейчас вернусь. А пока Уилсон присмотрит за тем, чтобы тебе никто не мешал. Пойдемте, мисс Бинги.
Дарбейфилд взял женщину за плечо, рывком поднял её, потянул за собой, торопясь увести от сына, который, казалось, хоть она и была перед его глазами, уже забыл о гостье. Джордж,не выпуская из своей хватки Кэролайн, пошел к двери, поравнявшись с дворецким, тихо приказал закрыть гостиную и, выйдя в коридор, прибавил шагу. Он шел молча, почти силком таща за собой женщину. Поравнявшись с дверью кабинета, он открыл его, втолкнул внутрь Кэролайн и зашел сам, хлопнув дверью. Вместе с хлопком с лица Джорджа слетела маска спокойствия.
- Что ты здесь делаешь?! Кто тебя впустил?! - Он шагнул к женщине, сжав кулаки, едва сдерживая желание вцепится в неё, встряхнуть как пустоголовую куклу. Никогда раньше не позволял он себе кричать на Кэролайн, никогда не разрешал себе при ней давать волю бушующим внутри чувствам, но сейчас на него навалилось слишком многое. Бессонные ночи, отчаянье родителя, видящего, как мучается его ребенок, безнадёжность и страх. Тот страх, который он испытал когда увидел Берти рядом с Кэролайн. Джордж слишком хорошо знал, на что способен его сын в приступе ярости, тем более, когда в его руке гвоздарь, способный стать смертельным оружием. А если бы я пришел позже? Если бы Бёрти накинулся на неё?! - Тебя сюда никто не звал! Какого чёрта?!

- Объяснить? – Джордж, отступивший было от женщины, снова шагнул вперёд, приблизился вплотную, навис над ней, с трудом сдерживая клокочущую злость. Внутренний голос пытался остановить его, урезонить, напомнить о том, что перед ним Кэролайн, которой он привык доверять, что сейчас не лучшее время для выяснения отношений, но все рациональные мысли тонули в приступе ярости. Если бы только Кэролайн молчала, если бы признала свою вину и поспешила убраться куда подальше! Но нет, как всегда, гордая и смелая, она начала спорить, отстаивая собственную правоту. То, что раньше Джорджу нравилось в Бингли, теперь доводило до белого каления. Джордж сжал кулаки, зашипел сквозь сцепленные зубы.
- Хорошо. Я объясню тебе. Если я не выхожу на связь – значит так надо. Если тебя не зовут в дом – значит так надо. Если я не считаю нужным тебе что-то говорить – значит так надо, чёрт тебя раздери!
Слишком вымотанный для того, чтобы управлять собственными эмоциями, Дарбейфилд снова сорвался на крик. Мужчина понимал: еще немного и он утратит над собой контроль. Хотя, был ли у него этот контроль хоть над чем-то? Когда-то он думал, что сможет уберечь своего сына ото всех бед. Не вышло. Потом пытался убедить себя в том, что возможно найти лекарство от смерти. Не получилось. Хотел защитить Альберта от внешнего враждебного мира, в котором сын бы не выжил в одиночку. Но за осечкой шла осечка. Думал, что удастся сохранить свою тайну от других – и вот он, очередной провал. Последнее - исключительно из-за стоящей перед ним не по праву взявшей на себя слишком много женщины. И она ведь даже не понимает, что могло случиться! На мгновение перед глазами Джорджа вспыхнула яркая картина: залитый кровью пол гостиной, распростертое, изученное, бездыханное женское тело…
- Всё поняла? До тебя всё дошло или нужно повторить? – Мужчина еще секунду всматривался в лицо никем не званой гостьи, потом резко отступил, отвернулся, рванул ворот рубашки. Джорджу не хватало воздуха. Нужно было возвращаться в гостиную. Его ждал сын. Его боль, сумасшествие и агония. Дни и ночи, которые растянуться в вечность. Дарбейфилд слишком хорошо знал, что будет происходить с Берти. Этот путь они проходили вместе уже не единожды и с каждым разом дорога становилась все невыносимее. Кэролайн могла сделать все только хуже.
Джордж сделал глубокий вдох, заговорил так, словно никогда и не знал стоявшую в его кабинете женщину, никогда не целовал её, не любовался её обнаженным телом, не проводил с ней ночи в одной кровати. Так было проще сдерживать себя, не растрачивать на страх за Кэролайн и вину и перед Бёрти и перед ней. Сейчас нельзя давать слабину. Нельзя поддаваться эмоциям. Для следующих дней ему понадобятся и силы и трезвый ум.
– Мисс Бингли, советую вам покинуть этот дом в ближайшие пять минут или вам помогут это сделать.
Джордж, так и не обернувшись, вышел из кабинета. Не сдержался, хлопну дверью, почувствовав от этого глупое, мстительное удовлетворение. В конце коридора замерла испуганным изваянием экономка. Женщина, почувствовав на себе тяжелый взгляд хозяина, вжалась в стену, желая стать невидимой. Дарбейфилд отвернулся и пошел дальше, в гостиную. Затевать разбирательства с прислугой, впустившей в дом кого-то без ведома владельца, он не собирался. Таких проще сразу увольнять. В этом чертовом мире ни на кого нельзя положиться. Как всегда.

[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]

Стоящие вдоль парковки фонари зажглись тусклым светом, разгоняя ранние осенние сумерки и отразились желтыми пятнами на черных, глянцевых боках притормозившего такси.
- Приехали.
Сидящий на заднем сидении авто Джордж вздрогнул и открыл глаза. Мужчина глянул в окно: не для того, чтобы проверить верность адреса, но больше для того, чтобы понять, куда и зачем он приехал. Мысли туманила усталость. Несколько минут дремы, в которую Джордж провалился едва только такси миновало край Ридженс-парка, не помогли прочистить сознание, а только сделали хуже, поддернув восприятие смутной пеленой нереальности.
- Двадцать два фунта.
Джордж потянулся внутреннему карману пальто, достал бумажник, открыл его и извлек наружу пять зеленоватых купюр, с которых на него, морща лоб, смотрел Уинстон Черчилль. Отдав деньги водителю и не дожидаясь сдачи, Дарбейфилд вышел из машины. Порыв холодного осеннего ветра тут же вцепился в полы расстегнуто пальто, забрался внутрь, заставив Джорджа зябко поежиться и прибавить шагу. Он был рад этому ветру: холод поможет взбодриться и окончательно скинуть с себя остатки дремы. Впрочем, ненадолго. Мужчина понимал, что в его состоянии лучше всего было бы остаться дома. Бессонные ночи, запредельная усталость и ощущение абсолютной выжатости – далеко не те обстоятельства, при которых стоит затевать поездки и, тем более, разговоры с обиженными женщинами, но оставаться дома Джордж не хотел. За прошедшие дни он буквально возненавидел родные стены. От того, что крики и стоны сменились там тишиной было не легче. Звенящее беззвучие действовало на расшатанные нервы, а сидеть и дальше у кровати спящего, заново исцеленного и заново обреченного на мучения сына Дарбейфилд не мог. После использования искры Альберт будет спать едва ли меньше двух суток и от одной только мысли, что все это время ему, Джорджу, придется быть рядом, вариться в собственном чувстве вины и бессилия, становилось плохо. Бессилие. Оно мучило большего всего.
Джордж остановился у знакомого подъезда. Казалось почти невероятным, что именно здесь, несколько дней тому назад он вздумал драться с каким-то ухажером Кэролайн. В мозгу мужчины лениво шевельнулся вопрос, а что же он, собственно, будет делать, если у Бингли гость, но Джордж даже не стал над ним думать.
- Фу, Бадди! Нельзя! - Возникшая рядом женщина в пальто цвета фуксии дернула за поводок, крепившейся к ошейнику тщедушного чихуахуа, попытавшегося было задрать заднюю лапу у ботинка Дарбейфилда. – Ах, Бадди! Ты у меня такой плохой малыш!
Женщина подхватила свое подобие собаки на руки, растянула густо накрашенные, неестественно пухлые губы в улыбке, но, заглянув в глаза Джорджу, тут же нахмурилась, резво поднялась по ступенькам, открыла дверь и нырнула в подъезд. Дарбейфилд быстро метнулся к двери, не давая ей захлопнуться, прошел следом, шагнул в кабину лифта.
- Мне на десятый. – Женщина отступила вглубь лифта, крепче прижав к себе собаку.
Я настолько плохо выгляжу, что меня боятся люди? Джордж перевел взгляд на пса. Жалкое, крысоподобное создание мелко дрожало то ли от страха, то ли от холода. В черных бусинах глаз отражалась ненависть ко всему миру. Мужчина, нажав на панели нужную кнопку, отвернулся. И, всё-таки, что я буду делать, если она не одна? Хотя… Может так даже лучше?
Лифт остановился. Двери разъехались и Джордж оказался у знакомой квартиры. Он остановился, прислушиваясь к себе. Какая-то его часть настойчиво требовала развернуться и уйти, не усложнять себе жизнь возможными выяснениями отношений, но другая часть, намного большая, измученная, хотела иного. Пусть будут выяснения отношений, пусть будут обиды и крики, но ему нужна Кэролайн. Такая настоящая, уверенная в себе, сильная. Такая незапятнанная всем тем, что составляло суть последних недель. Джордж постучал в дверь. Через минуту щелкнул, открываясь, замок.
- Здравствуй, Кэролайн. – Уставшая улыбка поблекла так и не проявившись до конца. – Позволишь войти?
[icon]http://funkyimg.com/i/29ADt.png[/icon][sign]
aв от dead hatte, гиф от Эльмы [/sign]

Отредактировано George D'Urbeyfield (14.01.19 16:51:06)